|
|
Подводный десант
|
За год до нападения на СССР фашисты создали секретную подводную базу в... дельте Лены! Спустя тридцать пять лет её обнаружили вертолётчики БАМа.
...Эта история настолько необычна, что поначалу показалась мне просто очередной легендой, которых на Севере много. Но шли годы, по крупицам добавлялись новые данные, и сегодня я абсолютно уверен - это быль. Итак, слушайте.
...Четыре часа от Мурманска, четыре часа над полюсом - по зиме искали предпосылки образования озоновых дыр, - и наш “Тайфун”, огромный дальний метеоразведчик, устав от холода и тряски, с наслаждением рванулся к очередному аэродрому. Спустя три часа мы приземлились на одном из островов архипелага Северная Земля. У зимовщиков есть добрый обычай. Гостей, особенно после долгого и трудного путешествия, обязательно встречают баней. Нас не обошли. Какое же это счастье - в разгар полярной ночи в самом центре Арктики вдосталь попариться с настоящим духовитым веником! Потом был ужин - обед со множеством блюд. И кульминация - чаепитие. На “северах” почти у каждого свой рецепт - коротким летом собирают травки, ягоду, лепестки цветов и готовят удивительные добавки к обычному чаю. Питие полагается из больших кружек и без сахара - на сладкое множество сортов варенья из местных дикоросов. Собираются лётчики в кают-компании, и начинаются долгие задушевные беседы. Рассказывают множество полярных баек, не особо следя за точностью - главное, было бы весело и загадочно.
В тот день в миниатюрной гостинице, кроме нас, остановился экипаж Ми-8. Ребята из Якутского управления гражданской авиации почти постоянно работали с геологами. Командир с первых дней, другие чуть позже облетали весь БАМ, всю Якутию и сопредельные регионы. И у них было что порассказать. Когда очередь дошла до командира - звали его Алексей, а вот фамилию не запомнил и по глупости не записал, - он поведал совершенно потрясающую историю.
- Было это летом семьдесят пятого, летал я тогда, молодой летчик, вторым пилотом. Выполняли мы санзадание - на одном из островов в устье Лены геолог сорвался со скалы, получил сложные переломы. Летим. Осталось минут пятнадцать, и прямо по курсу начинает расти мощная чёрная туча. Здесь, в Арктике, погода по семь раз на дню меняется. Туча растёт на глазах, командир наш, опытный пилот, решает -садимся, переждём. Выбрали хорошую плоскую сопочку рядом с безымянной протокой. Её от ветра закрывала мощная скала. Сели. По радио сообщили геологам, что мы рядом, пережидаем погоду. Ну, я думаю, час, не меньше, простоим, и говорю командиру:
- Надо бы чайку заварить. Я спущусь к протоке, ягод насобираю.
Сказано - сделано. На этих необитаемых островах всегда много брусники, морошки. Спускаюсь по склону, потихоньку рву ягоду и вдруг...
На склоне, метрах в двадцати над уровнем воды, окружённый с трех сторон зарослями кустов открылся мне склад. Да что там склад - целое хранилище! Аккуратно сложенные трёхсотлитровые бочки для солярки и керосина. Не меньше шестисот штук. Кто завёз их сюда? Через минуту я совсем обомлел. На каждой бочке готическими буквами было выбито: “Krigsmarine”, стояла свастика в кружочке с крылышками и дата - 1940. Дальше - больше. В конце площадки с бочками я обнаружил пологий, прекрасно сохранившийся бетонированный спуск. По нему шла узкая рельсовая колея, рядом ступеньки. Опустился и увидел: рельсы заворачивают влево, в большую расселину той самой скалы, что прикрывала наш Ми-8 от грозового ветра. И вот здесь - полное потрясение. Вдоль левого берега шла высокая, метров на пять над водой, бетонированная... причальная полоса. Через каждые метров десять в неё были вмурованы кнехты. Расселина была очень длинной. Слабый свет на другом её конце брезжил метрах в двухстах, но, к сожалению, уже на пятидесяти метрах весь пирс был завален щебнем - не подняться, не обойти. Что же это было?
У меня радостно забилось сердце. В детстве все мы зачитывались великолепным романом Лазаря Лагина “Летучий голландец”. Неужели мне посчастливилось найти ещё одну его секретную стоянку, “Венету”? Но пора было возвращаться. Успел вовремя. Ягоды отдал женщинам врачам, а сам всю дорогу рассказывал о находке командиру. Увы, тот не проявил интереса. Когда привезли больного в Тикси, я прямо в аэропорту пошёл к местному чекисту. Тот выслушал, а потом скептически улыбнулся: “А русалок ты там не видел?” Но, заметив выражение моего лица, добавил: “Ладно, укажи точные координаты и поменьше об этом болтай”.
- И всё же с загадкой этой я столкнулся ещё раз, - продолжал пилот. - В устье Лены летали часто, вот и спрашивал у местных жителей, не видели ли чего-нибудь особенного? Один раз повезло. Старые оленеводы припомнили, что как раз году в сороковом - сорок первом видели на сопках неизвестных людей в странной чёрной форме и чёрных пилотках. Едва к ним приближались, незнакомцы быстро скрывались. И еще - как раз в ту пору стали пропадать олени. Места те начали считать дурными, и долго там никто не охотился. Вот и всё. Пытался я, правда, посмотреть литературу. Ездил в отпуск в Ленинград, в Военно-морской музей, но безрезультатно. Так и остыл.
...Кают-компания затихла, потрясённая этой мистической историей. После неё говорить никому уже не хотелось. Допили чай и пошли отсыпаться перед утренним вылетом.
...Каюсь, грешен, со временем я подзабыл о той ночной встрече. Толчок воспоминаниям дали материалы Анатолия Алексеевича Качаравы, легендарного полярного капитана, командира парохода “Сибиряков”, вступившего в бой с суперсовременным фашистским крейсером “Адмирал Шеер”.
Зная о появлении в Арктике нацистов, “Сибиряков” шёл в режиме радиомолчания. Неожиданно вахтенный доложил, что видит перископ. Поверить было трудно - откуда здесь взяться подводной лодке? Но когда через пять минут радист сообщил, что где-то рядом только что работала неизвестная радиостанция - сигнал был очень мощным, сообщение - кодированное и короткое, вот тогда-то Качарава заволновался. И не зря. Часа через полтора на горизонте появились дымы, а потом и сам корсар. Капитан все понял. Рейдер шёл прямо к “Сибирякову” и через несколько минут потопил его.
...Итак, фашистские подлодки в Арктике всё же были. Но нигде нет ни одного упоминания о совместной работе огромного скоростного крейсера и, в общем-то, тихоходной лодки. Может, и впрямь выплывали они из той самой “Венеты” в устье Лены? Звоню известнейшему полярному штурману Валентину Ивановичу Аккуратову.
- А что, - говорит он. - Я нисколько не удивлюсь. Летом сорокового года мы в обстановке сугубой секретности провели из Атлантики в Тихий океан отряд немецких военных кораблей. В него входили три крейсера и штук пять вспомогательных судов. Мне довелось заниматься там ледовой разведкой. Так вот. Конвой шел очень медленно, часто останавливаясь под разными предлогами. Под любым из крейсеров вполне могла двигаться лодка. Да что там! Вспомогательное судно могло использоваться как плавучий док для подлодки. Ну и “сбегать” пару-тройку раз, а то и больше в заранее намеченную точку - это не проблема. Особенно если лодок было две.
Для чего было создавать такую базу? Фашисты, заранее планируя нападение на СССР, прекрасно знали, какое значение для страны имеет Севморпуть. Неожиданное появление двух субмарин могло нанести гигантский урон, парализовать работу портов.
...Мнение компетентное. Но за всю историю войны на Севморпути не было ни одной торпедной атаки. Где же истина? Несколько лет назад я обращался к одному из самых сведущих людей - начальнику Института военной истории генералу Дмитрию Антоновичу Волкогонову (ныне покойному).
- Понимаете, у нас нет никаких данных о создании фашистами секретной базы подлодок в устье Лены, -ответил он. - Но это ничего не значит. В мире до сих пор хранятся миллионы совершенно секретных документов Третьего рейха. Многие - в частных собраниях. И огромная их часть еще не попала в руки исследователей. И всё же, могли ли фашисты тайно построить такую вот, как говорите, “Венету”? На все сто - могли. У фюрера вообще была маниакальная страсть к резервным бункерам, аэродромам, замаскированным убежищам. Возможно, что эта база была построена и законсервирована на всякий случай для каких-то лишь ему ведомых целей.
Но вот какую версию высказал бывший главный гидрограф Черноморского флота адмирал Лев Иванович Митин, командир кругосветного плавания гидрографических кораблей “Адмирал Владимирский” и “Фаддей Беллинсгаузен” в 1983 - 1984 годах.
- С возможностью тайного строительства секретной базы абсолютно согласен. Вероятно, и сама проводка военного конвоя была задумана как отвлекающий манёвр. С военно-морской точки зрения эта операция абсолютно бессмысленна. У союзника Германии - Японии - на Тихом океане был мощный флот, поэтому три не новых крейсера ничего не решали. А вот зачем в Арктике нужны были подлодки, объясняется, по-моему, очень просто. Любое адмиралтейство, любой генеральный штаб крайне заинтересованы иметь у себя точнейшие лоции Мирового океана. В то же время лоции своих прибрежных вод хранят как зеницу ока. Россия не исключение. Подробные лоции Севморпути всегда считались особой государственной тайной. Фашистам же, рассчитывавшим после взятия Мурманска “рвануть” на восток северными морями, эти документы нужны были позарез. Но где их взять? Не исключено, что для этого и предприняли всю эту операцию. Две небольшие подводные лодки - а такие у гитлеровцев были, -оснащённые эхолотами и навигационной аппаратурой, за два-три летних месяца вполне могли обследовать весьма значительные участки.
Рейх получил сокрушительный удар, ему уже было не до глобальных проектов. Битва под Москвой остановила продвижение коричневой чумы на Восток, в том числе и по северным водам.
Николай Домбковский, Гудок
Обсудить в форуме
В начало
| |
